Майкл Грир "Кетер, первая сфера"

Майкл Грир

Название: KThR, Кетер («Венец»)
Божественное имя: AHIH, Эхейе («Я есмь»)
Архангел: MIThTHRVN, Метатрон («Князь ликов»)
Ангельский чин: ChIVT HQDSh, Хайот ха-Кадош («Святые животные»)
Астрологическое соответствие: RAShITh HGLGLIM, Рашит ха-Гилгалим («Начала вращений» или «Перводвигатель»)
Соответствие в Таро: четыре Туза.
Стихия: Воздух.
Описание из приложения к «Сефер Йецира»: «Первый путь именуется Восхитительным или Сокровенным Разумом, ибо он есть Свет, дарующий возможность постичь то Первоначало, которое не имеет начала, и он же — Первозданная Слава, ибо проникнуть в его суть не дано никому из сотворенных».
Магический образ: проступающие сквозь ослепительно-яркий свет неясные очертания человеческого лица, обращенного в профиль и глядящего вправо от зрителя. Невозможно различить никаких подробностей; непонятно даже, мужское это лицо или женское.
Дополнительные символы: точка, венец.
Дополнительные названия: Макропрозоп («Великий лик»); Аминь; Первозданная Точка; Голова, которой нет
Цвета: в мире Ацилут — чистое сияние, в мире Брия — сверкающе-белый, в мире Йецира — сверкающе-белый, в мире Асия — белый, испещренный золотым.
Соответствие в микрокосме: Йехида, духовная сущность «я».
Соответствие в физическом теле: область над теменем.
Степень посвящения: 10=1, Совершеннейший.
Негативная сила: нет (см. Даат).

В каббалистическом путешествии мага вверх по Древу Жизни десять сефирот служат главными вехами на пути, отмечающими ступени восхождения и перемены в танце энергий. У каждого из этих «верстовых столбов» — свой особый характер. Каждый из них ставит перед магом свои особые задачи и дает возможность обрести особые дары. И каждого из них можно достичь различными путями и на разных уровнях.
С одной точки зрения, первая сефира — это попросту последняя и наивысшая из всех этих стадий работы. Но в другом, более глубоком смысле Кетер нельзя поставить в один ряд ни с одной из остальных сефирот. Сферы, лежащие ниже Кетер, — это промежуточные этапы пути, а Кетер — конец путешествия. Схожим образом, если рассматривать Древо не как Путь Искупления, а как Путь Творения, Кетер тоже играет уникальную роль, на которую не может претендовать ни одна из прочих сефирот: именно в Кетер зарождается весь комплекс энергий, которые затем проявляются и преображаются в остальных сферах. Все силы и все взаимосвязи на Древе исходят из Кетер, зависят от Кетер и возвращаются в Кетер.
В то же время, рассматривать Кетер всего лишь как совокупность всех остальных сфер и путей было бы ошибкой. Вообще рассматривать Кетер как что бы то ни было — ошибка. Всякая мысль и всякое восприятие произрастают из различий: понятие цвета, например, не имело бы смысла, если бы все сущее во вселенной было всегда и неизменно окрашено в один и тот же оттенок зеленого. А в первой сефире нет никаких различий, и потому мысль и восприятие на этом уровне невозможны.
Таким образом, уровень сознания Кетер можно охарактеризовать как достижимый, но не постижимый на опыте. А достичь его — это, собственно, и значит перейти от опыта каких бы то ни было переживаний к чистому опыту как таковому. Любое взаимодействие с Кетер подобно попыткам решить математическую задачу, главная переменная которой равняется бесконечности. Решить такую задачу возможно, но ответ на нее останется бессмысленным с точки зрения обыденного человеческого восприятия.

Из-за этого может показаться, что Кетер совершенно оторвана от обычного мира, в котором маги, как и все люди, проводят большую часть своей жизни. Но это тоже иллюзия; и для того, чтобы раскрыть потенциал первой сефиры, необходимо понять, каким образом уровень опыта и сознания, соответствующий Кетер, соотносится с повседневной жизнью.
Кетер и Малкут — это вершина и корень Древа Жизни, и, следовательно, части единого континуума. И то, и другое — определенные состояния сознания, определенные способы взаимодействия человека со вселенной. И то, и другое — сферы символические. В наши дни, как и в древности, многие склонны полагать, будто труднодостижимые состояния сознания, как те, что соотносятся с Кетер, более «истинны» в духовном отношении, нежели обыденное состояние Малкут. Но это верно лишь в узком и частном смысле. Опыт высших состояний сознания открывает более широкие возможности для подхода к любому данному переживанию, и те явления, которые, с точки зрения Малкут, бессмысленны или малозначимы, на этих высших уровнях могут приобретать важнейшее значение. Но все же ни одна из этих точек не «истинна». Все они остаются лишь символическими выражениями некой абсолютно непостижимой реальности — различными ее отражениями в зеркале сознания.
В этом, пожалуй, и заключается главный урок первой сефиры. Если есть один конец спектра, должен быть и второй; говорить о единстве — значит, подразумевать, что существует и многообразие. И в данном отношении Кетер и Малкут рождаются друг из друга и зависят друг от друга.
При этом один из широко известных каббалистических афоризмов намекает на то, что эта взаимозависимость устроена не так просто, как кажется на первый взгляд. «Кетер пребывает в Малкут, — гласит этот афоризм, — а Малкут — в Кетер, но иным образом». Каждая из двух этих сфер заключает в себе вторую, но каждая — по-своему. В единстве Кетер бесчисленные отдельные объекты Малкут пребывают как потенциальные возможности в пределах нерасчлененного единства, а в разнообразии Малкут высшее единство Кетер пребывает как «объект», заключающий в себе все прочие объекты. Если прибегнуть к языку западной теологии с типичным для нее материалистическим подходом, то это единство можно назвать «Богом», и тогда Бог окажется отделенным от Творения. С точки зрения Малкут это будет правильно и уместно. Если же воспользоваться категориями восточных мистических традиций, склонных игнорировать точку зрения Малкут, то упомянутую отделенность придется объявить иллюзией; и это будет правильно и уместно с точки зрения высших сфер, которым в восточных учениях отводится центральное место.
Но для мага-каббалиста обе эти точки зрения (так же, как и любые другие) в равной мере и верны, и неверны, и уместны, и неуместны. Каждой из них находится свое применение; у каждой есть свои сильные и слабые стороны. Нет ничего «истинного» в абсолютном смысле этого слова. И если мистики многих традиций отвергают всё ради преображающего опыта «просветления», то маг рассматривает этот опыт всего лишь как одно из многих возможных состояний сознания, в одних ситуациях ценный, а в других — не особенно. Кроме того, маг — в отличие от некоторых мистиков — отдает себе отчет, что бывают такие обстоятельства, в которых наилучшую линию поведения подсказывает самая приземленная форма сознания, самая близкая к Малкут.

В каббалистической традиции с Кетер связывается больше символов и образов, чем с любым другим элементом Древа Жизни. Это может показаться странным, учитывая что природа Кетер, как уже было сказано, совершенно недоступна человеческому восприятию. Но избыток символических соответствий — это как раз признак слабости, а не силы символической системы. Когда маленький ребенок играет в снежки, он старается запустить как можно больше снежков во все стороны, в надежде, что в кого-нибудь случайно да попадет. И точно так же пытались «хоть во что-то случайно попасть» целые поколения каббалистов, не знавших, как подступиться к первой сефире.
Первое из этих символических соответствий — название сефиры: Кетер, что значит «Венец». Отчасти это можно понимать как указание на теменной энергетический центр, соответствующий Кетер в человеческом теле, отчасти — как игру слов, намекающую на связь между Кетер и Тиферет: венец или корона — это, среди прочего, то, что находится на голове царя. Но в магической традиции этому названию отводится еще одна важная функция, связанная с глубинной символикой посвящения.
В религиозной живописи и мифологии многих культур святые люди и сверхъестественные существа нередко изображаются с сиянием вокруг головы, иногда принимающего форму огненного ореола, а иногда — лучей, исходящих из лба и напоминающих рога. Две эти формы можно соотнести с двумя версиями мифа об «умирающем боге» и, таким образом, с двумя различными подходами к посвящению — подходами, которые во многих современных традициях благополучно совмещаются друг с другом в рамках единой посвятительной систем. Частные особенности этих систем нас здесь не интересуют, но описываемый результат — частью физическое, частью нефизическое сияние вокруг головы — некогда послужил причиной, по которой одной из регалий священного Царя стала корона. Вначале она была призвана скрывать этот сияющий ореол, позднее превратилась в его замену, но и после того, как институт царской власти утратил свой древний священный смысл, корона сохранила прежнюю форму: круглый обруч и исходящие из него лучи зубцов. Таким образом, она остается вполне уместным символом духовной власти и напоминанием (особенно важным для тех, кто работает с Кетер) о разнице между видимым и реальным.
Божественное имя Кетер помогает проникнуть в суть этой сефиры гораздо глубже. Это имя, AHIH, «Эхейе», представляет собой (подобно Тетраграмматону) одну из форм древнееврейского глагола со значением «быть». Однако Тетраграмматон — это древняя форма, точное значение которой забылось, тогда как с именем AHIH никаких подобных неясностей не возникает. Оно означает попросту «Я есмь».
«Я есмь». Вы только вдумайтесь в смысл этого утверждения! В библейской мифологии именно это свое имя Бог открыл Моисею на горе Синай; таким образом, это не просто условное человеческое обозначение Наивысшего, а описание, которое Наивысшее дает Себе Самому. И, кроме того, это единственное точное утверждение, которое можно сделать относительно Кетер. Сказать, об этой сефире, что «она есть», нельзя: до тех пор, пока «я» и «он/она/оно» остаются отделенными друг от друга, говорить о достижении уровня сознания Кетер не приходится. В единстве нет ничего, кроме единства.
В этом высочайшем из Имен заключен и другой важный смысл. На протяжении всей этой книги мы постоянно возвращались к вопросу о разнице между символом и реальностью, между тем, что доступно восприятию, и тем, что существует в действительности. С той точки зрения, которой мы до сих пор придерживались, наше собственное сознание находится по одну сторону стены, разделяющей символ и реальность, а все, что мы пытаемся воспринять при помощи этого сознания, — по другую сторону. Этот привычный образ мыслей полезен и удобен, но из-за него мы упускаем из виду одно важное обстоятельство.
Все, что мы можем познать, — это лишь символы; но, в то же время, каждый символ есть отражение чего-то реального. И это относится не только к объектам восприятия, но и к самому человеческому сознанию как таковому. Мы не можем познавать самих себя непосредственно — как не можем познавать непосредственно и любой другой объект. Но при этом во всем, что мы узнаём о своем собственном сознании, отражается некая часть непостижимой реальности, пребывающей за пределами вселенной нашего опыта. И, таким образом, имя AHIH — это единственное истинное утверждение, которое каждый из нас может сделать о самом себе.
В буквах этого имени тоже заключены свои уроки: AHIH — это рождение творящей диады YH (IH) из тех энергий (H), которые исходят из Непроявленного (А). Таким образом, имена AHIH, YH и YHVH ALHIM, имена Высшей Триады, суть трехэтапное развитие той творящей двоицы, которую символизирует Тетраграмматон. Ниже Бездны они отражаются в трех других именах — AL, ALHIM GBVR и YHVH ALVH VDAaTh, трехэтапном развитии того многообразия бытия, которое символизирует имя ALHIM. 
Архангел Кетер — Метатрон, Князь Ликов, с которым мы уже встречались в предыдущих разделах. Древняя и отчасти еретическая традиция в иудаизме приписывает этому архангелу титул «Младший YHVH» и роль «второго после Бога». Оба эти толкования, так же как и само имя «Метатрон», восходят к образу бога-спасителя Митры, которому поклонялись персы, освободившие евреев из вавилонского плена. Согласно другим преданиям, Метатрон приводит прочих ангелов «пред лице Господа», чем и объясняется его обычный титул, «Князь Ликов». Как мы помним, Метатрон, наряду с Сандальфоном, соответствует также сефире Малкут, и в этом — еще одно указание на связь между наивысшей и наинизшей сферами. Как соответствие Кетер в мире Брия Метатрон может олицетворять чистое воспринимающее сознание, не подвластное никаким ограничениями, свободное и от силы, и от формы.
Ангельский чин Кетер — Хайот ха-Кадош, или «Святые Животные». Это четверо составных существ. У каждого из них — шесть крыльев (намек на связь с Тиферет) и четыре головы: человеческая, орлиная, львиная и бычья (соответствующие Керубим как ангелам Йесод, а также четырем стихиям Малкут). Как соответствие Кетер в мире Йецира эти ангельские сущности олицетворяют союз чистого бытия с чистым сознанием, заключающий в себе семя Тетраграмматона и, следовательно, всего космического танца силы и формы, представленного в образе Древа.
Проявление Кетер в мире Асия, то есть астрологическое соответствие первой сефиры, называется «Рашит ха-Гилгалим» — «начала вращений». В средневековой геоцентрической астрологии самая дальняя от Земли небесная сфера называлась primum mobile, или «перводвигатель», и считалась причиной движения всей системы небес. Этот символ подчеркивает роль Кетер как начала всего сущего, источника всех энергий Древа.

Самый важный из оставшихся символов первой сефиры — ее описание в приложении к «Сефер Йецира». И, как обычно, оно заводит нас в густые дебри каббалистического учения. Стоит отметить, что здесь, в описании сферы, лучшим определением которой служит единство, используются два различных названия и рассматриваются целых четырех различных проявления. Парадокс? Разумеется; но основные составляющие этого парадокса мы уже рассмотрели выше.
Кетер описывается здесь как свет, дарующий возможность постичь Первоначало; и как Слава, проникнуть в суть которой не дано никому из сотворенных. В качестве света, наиболее универсального из всех символов духовного пробуждения, Кетер управляет всем Путем Искупления в целом; в качестве Первоначала она проявляется как источник Пути Творения; ее Слава — это ее влияние на все остальное Древо; и, наконец, ее суть — непостижимая самодостаточность. Как сила, формирующая все остальные уровни опыта, она именуется Восхитительным Разумом, а как наивысший и непостижимый уровень — Сокровенным Разумом. Так что в целом все это изобилие символов не пропадает втуне: основные аспекты первой сефиры здесь охарактеризованы настолько полно, насколько это вообще возможно.
Указанные в таблице дополнительные символы и названия Кетер — это лишь малая часть гораздо более обширных подборок, которые приводятся во многих руководствах по каббале. Многие из подобных символов и названий связаны с библейской мифологией, игравшей столь важную роль в работе ранних каббалистов, но в современной практике магической каббалы применение находится далеко не всем из этих соответствий. Здесь мы ограничились теми, которым такое применение найти можно. В символике Древа Жизни Кетер — это вершина, начало и конец; это Сфера Сфер; и это символ непостижимой реальности — впрочем, символ условный и неточный. Это всему голова — но не вполне. Над Кетер расположены еще три Завесы Непроявленного: Айн Соф Аур (Беспредельный Свет), Айн Соф (Беспредельное) и Айн (Ничто). Эти неясные образы не подлежат толкованию: они и должны оставаться неясными. А за ними, в свою очередь, скрывается та реальностью, познать которую не удастся никому и никогда, но именно она и есть истинная вершина, истинное начало и конец.

Перевод © Анна Блейз, 2013